1-е июля: Page 3 of 8

общем, найти, наверное, могу.

- А если мы тебя не отпустим?

- А вы-то, что тут делаете? - Симкин оглядывает окружившие его неподвижные фигуры, - Вид у вас какой-то странный. Вы кто?

- А вот этого я тебе, майор, пока сказать не могу. А ты мужик, я смотрю, не промах. Мишу лихо свалил. Стрелять умеешь?

- Никто не жаловался, если б выжил.

- Хорошо сказал. Пойдешь с нами.

- Куда?

- Пока, семь километров на юго-запад. А там и поговорим. А то мы с тобой тут засиделись.

Здравствуйте, Лиза!

Помните того танкиста, которого Вы тащили по лесу, когда попали в засаду? Спасибо Вам за Вашу доброту и смелость. Истек бы я кровью без Вашей помощи.

Я уже выздоравливаю. Рана оказалась совсем неопасная, хотя и очень неприличная. Но скоро меня выпишут. Надеюсь вернуться в свой полк. Мне написали, что меня там ждут. Лежу в госпитале. Здесь много медсестер и санитарок, но нет ни одной, такой как Вы. А врачи почему-то все мужчины. Врач сказал, что рана на руке так быстро зажила, потому что мне очень вовремя оказали первую помощь. И очень квалифицировано.

Напишите мне, если найдется у Вас свободная минутка. Расскажите о себе. Если Вы разрешите, я напишу Вам снова.

Андрей Озеров.

Здравствуйте, Андрей!

Конечно, я Вас помню. Вы благодарите в своем письме меня, а я, наоборот, благодарю Вас за то, что Вы спасли меня тогда.

Я медсестра, служу в медсанбате. У нас очень хорошая часть, много славных ребят. К нам все очень хорошо относятся. Сама я из Ленинграда. Хотела стать врачом, как мой папа, но не поступила в институт и работала в больнице медсестрой. В армии я с мая месяца

Я Вам очень благодарна. Не могу Вам всего рассказать, но иногда мне становится очень плохо, и тогда я всегда вспоминаю Вас. Наверное, если бы не Вы тогда спасли меня от пули, я бы пожалела об этом, но это сделали Вы и я благодарю Вас за это!

Пишите мне.

Лиза Мухина.

3 июля. 23 часа 35 минут. Москва. Кремль.

Совещание у Сталина.

У карты маршал Жуков.

- Товарищ Сталин, - говорит он, - Войска группы Рокоссовского, будут готовы к наступлению утром 7 июля…

- Будем считать это крайним сроком начала наступления, - говорит Сталин.

- Для того, чтобы быть полностью уверенными в успехе наступления, необходимо усилить войска группы Рокоссовского. Надо поставить ему танки, в первую очередь тяжелые КВ. Немецкая артиллерия не может подбить тяжелые танки…

- Как же тогда немцы их подбивали? - спрашивает Сталин, - Если бы их нельзя было подбить, то тогда их и не надо было бы пополнять. Верно я рассуждаю, товарищи? - он стоит спиной к членам Политбюро, - Что-то вы не то говорите, товарищ Жуков. Куда же делись танки? - Верховный отводит взгляд от Жукова, поворачивается к сидевшим за столом, - Может быть, товарищ Федоренко нам поможет решить эту загадку?

Начальник управления автобронетанковых войск генерал-лейтенант Федоренко встает.

- В 9-м и 19-м механизированных корпусах, которые включены в группу Рокоссовского, тяжелых танков было очень мало. В 19-м корпусе - только 5 танков КВ, в 9-м не было совсем. Мы планируем перед началом наступления обязательно включить в состав этих корпусов тяжелые танки, поставленные с заводов, а также - передать из других корпусов. Немцы действительно не могут подбить наши тяжелые танки за исключением тех случаев, когда они ставят на прямую наводку тяжелую артиллерию. К сожалению, мы потеряли очень много машин из-за различных неисправностей. Танки часто ломаются, а ремонтные службы не успевают их восстанавливать.

- Почему так происходит? - спрашивает Сталин.

- Я считаю, товарищ Сталин, что при формировании мехкорпусов мы не уделили должное внимание ремонтным и эвакуационным службам. При той структуре, которая сейчас существует, ремонтные службы в условиях столь стремительного наступления не  справляются с ремонтом. Надо еще учесть и то, что многие тыловые службы были недостаточно укомплектованы, особенно специальной техникой. Мы обращали внимание на эту проблему еще в мае этого года, но нас никто не слушал.

- Почему у нас такое происходит? - тихо произносит Сталин, - Почему? Мы уже два года не можем решить, какими у нас должны быть танковые войска. Мы пробовали по-разному, и вот теперь, когда началась война, оказывается, что мы не готовы. Не можем решить такой простой вещи. Танки строить мы умеем, а ремонтировать мы их не умеем. Товарищ Федоренко, вы немедленно отправитесь к Рокоссовскому. Там на месте посмотрите, чем надо ему помочь. Немедленно решите вопрос с ремонтом танков, чтобы не терять их. Одно дело, когда немцы подбили танк, а другое дело, когда его "подбили" мы сами. Вы сейчас сказали, что вы предлагали в мае что-то. Когда вы вернетесь, мы снова об этом поговорим, - Сталин проходится по комнате, - Товарищ Тимошенко?!

Встает маршал Тимошенко.

- Товарищ Сталин, войска Западного фронта получили пополнение людьми и техникой. Как только войска Юго-Западного фронта начнут наступление, мы начнем форсирование Вислы в районе Варшавы и южнее, и наступление с плацдарма севернее Варшавы. Я уверен, что войска фронта смогут проявить себя и взять Варшаву штурмом.

- Кого нам послать, товарищу Тимошенко на помощь? - спрашивает Сталин, делает небольшую паузу и произносит, - Я думаю, что надо послать товарищей Ворошилова и Кулика. Товарищ Ворошилов уже был на Западном фронте, имеет опыт, а товарищу Кулику будет полезно. Мы планируем испытать там новое оружие, вот пусть товарищ Кулик и посмотрит его в действии. Это по его части. А на Юго-Западном фронте пусть товарищ Жуков остается. Мы посмотрим, кто же первый возьмет Варшаву: товарищ Жуков, которому до нее еще двести километров, или товарищи Ворошилов, Тимошенко и Кулик, которым надо только через реку перебраться.

7 июля. 5 часов 00 минут. Штаб Юго-Западного фронта.

На наблюдательном пункте, укрытом сверху маскировочными сетями, ходит Жуков. Командующий фронтом, начальник штаба и прочие стоят в стороне. Жуков смотрит на часы.

- Начинайте! - говорит он.

Войска танковой группы Рокоссовского начинают движение вперед. Перед ними нет линии обороны